нанесение татуировки в те времена было достаточно болезненным процессом. Однако приходилось идти для эту процедуру и каждый полинезиец со стоическим терпением, даже самозабвением выносил эти продолжавшиеся иногда длительное время пытки, для потом выглядеть как заядлый мужчина. Исходя из болезнености нанесения татуировки, ее выполняли этапами – через определнные промежутки времени татуировались определенные ритуалом части тела. В итоге обитатель Маркизских островов, имеющий высокое общественное положение, к болтливый годам мог похвалиться татуировкой, покрывающей буквально все тело, в это же время маори того же возраста обладал полным моко.

Искусно выполненные рисунки – творчество безымянных авторов -покрывали многократно все тело от кончиков пальцев ног до лба, словно это было с обитателями Маркизских островов, охватывая при этом веки и иногда даже язык. если уже не оставалось свободного места, но ситуация требовала продолжить процесс татуирования сообразно причинам, связанным с магической практикой, новые рисунки наносились на уже существующие либо объединялись с ними, преобразуя старые узоры и модифицируя их. Уточним, что подобная деформация татуировки не была присуща маори, ради которых первостепенное значение имело не число нанесенных на кожу рисунков, а их определенная платье, конфигурация и расположение на поверхности тела.

Первая татуировка наносилась для кожу как мальчиков, так и девочек в тот период, если они достигали половой зрелости. Впоследствии эти рисунки вовсе не непременно получали дальнейшее развитие. Например, представители низших слоев обитателей Маркизских островов или Самоа могли носить такие рисунки только на бедрах, запястьях и ногах. Иная ситуация наблюдалась у детей вождя. По прошествии определенного времени их точный отдавали в руки жреца, специализировавшегося на выполнении татуировки.

Коль скоро предложение зашла о технике и правилах исполнения татуировки, надо сказать и о тех, кто занимался этим ответственным делом. ценность и значительность услуги на островах Полинезии вызвала к жизни выделение в рамках касты жрецов отдельной группы специалистов именно в сфере татуировки. Эти профессионалы, назовем их так, не работали бесплатно, они продавали приманка навыки взамен на некую натуральную плату, а во времена европейской колонизации уже и за касса.

Желающему украсить свое тело сначала следовало внести оговоренную заранее плату в виде продукта своего труда – свиней, кур, украшений, ткани. Когда клиент занимал высокое общественное положение, исполнитель мог рассчитывать даже для невольников и огнестрельное оружие. Как видим, плата была высока. только после внесения ее жрец приступал к работе, сопряженной со сложным религиозным ритуалом, как и любое другое значительное начинание. Жрец облачался в праздничные обрядовые одеяния и вел доверенных ему юношу иначе девушку в стоящее отдельно строение. Там в течение примерно двух недель, обособившись от всех, они и проводили время, выполняя ритуальные процедуры и татуировку.

Уже отмечалось, что татуировки отличались сложностью, следовательно поначалу на кожу заказчика наносились эскизы, которые фиксировались при помощи специальных средств. Потом (быть выполнении моко) к процедуре подключались специальные долота, сделанные чаще всего из костей альбатроса, твердых сортов дерева, зуба акулы и т.д. Все это было укреплено на рукоятке, которую маори называли ухи. около нанесении татуировки на другие части тела использовались специальные костяные клинки, насаженные на деревянные рукоятки, своей формой напоминающие гребень с донельзя острыми зубцами.

Жрец держал рукоятку инструмента в левой руке и осторожно прикладывал острие к телу по линии рисунка и легким молотком наносил энергичные удары сообразно орудию татуировки. Острие пробивало верхний слой кожи в нужном месте. Краситель изготовливался из живицы дерева хвойной породы, называемого каури, его с через острия долота или гребешка вводили в раны. Проникая под кожу, пигмент создавал линии самых разных форм, образуя орнаменты, пластическая форма которых была диктовалась местными традициями.

Татуировщик прикладывал всегда силы, чтобы во время операции на землю не упала ни одна малый крови. На Маркизских островах выступающую на поверхности кожи кровь вытирали тампоном, привязанным к безымянному пальцу татуировщика, на Самоа кровь вытирал сподвижник татуировщика.

Когда процедура нанесения татуировки приближалась к концу, на протяжении нескольких дней кожу заказчика смазывали соком тропического растения с тем, воеже она посветлела и создала контрастный фон для свежей татуировки. Только впоследствии этого молодой человек мог покинуть татуировщика и то помещение, в котором проходила болезненная действие. Укутанный в ткань, он отправлялся в родной дом, поскольку никто, кроме родителей, не имел права первым осмотреть новую татуировку. И единственно во время праздника сын вождя мог публично сбросить с себя одеяния и, исполняя вертеж, представить свое вытатуированное тело соплеменникам.

Под влиянием изменений, произошедших в культуре маори в результате европейской экспансии, инструменты для нанесения татуировки где-то к середине XIX века начали изготавливать из металла. В частности, исследователи отмечают, что некий по межплеменным войнам того времени вождь Патара Те Тухи был татуирован при помощи стального инструмента.

Европейская колонизация Океании привела к замедлению развития традиционной полинезийской культуры. Наиболее негативную занятие в процессе уничтожения традиционной полинезийской культуры сыграли миссионерские центры, которые с середины века получили в свои руки неограниченную власть над племенными сообществами этой части мира. Миссионеры, для которых образование коренных обитателей Южных морей была чужой и непонятной, были также обеспокоены практикой, связанной с татуировкой. Называя болезненные и непонятные им процедуры симптомами язычества, они издавали указы, касающиеся татуировки, угрожали самыми жесткими санкциями в случае несоблюдения своих требований.

Кроме агрессивной деятельности на этом арена, направленной на «спасение» как позволительно большего числа островитян, белый человек влиял на обычаи островитян и сообразно-другому, навязывая новый стиль в области эстетики и косметических привязанностей, одновременно дискредитируя весь, что исполнялось традиционно. Как писал французский исследователь С.Дельма, в отношении культуры обитателей Маркизских островов куда сильнее, чем предостережение отлучения от церкви со стороны миссионеров, охоту к татуировке у туземцев отбивало презрительное к ней отношение со стороны белого человека.

Во время контактов с европейцами обитатели островов начали чувствовать определенную стыдливость, поскольку их рассматривали, как диких зверей. Некоторые из них даже пытались из-за этого всякий ценой избавиться от татуировки. Дело дошло до того, сколько в начале XX века на Маркизских островах нельзя было сделать туземцу более оскорбительного совет, чем пожелать молодым людям сделать такую татуировку, которую носили их отцы.

Белый муж искоренял культуру не только жителей Маркизских островов. Практически таким же было положение с татуировкой и среди коренных обитателей Новой Зеландии, которые подвергались непрерывному давлению со стороны английских колонизаторов, беспощадно подавлявших всякие проявления традиционной культуры маори. Исследователь Д.М.Макивен имел весь основания говорить, что культура маори явный остановилась в своем естественном развитии где-то в 1840 году, то есть тогда, когда в Новую Зеландию начался набег организованных групп колонистов.

По мнению этнографов, практика колонизаторов предрешила упадок татуировки маори. Маори перестали исполнять мужское моко около 1865 года. Однако во другой половине XIX века по мере того, как мужская татуировка становилась все более редкой, возрастало авторитет женской татуировки. Правда, эта женская татуировка подверглась стандартизации и упрощению.

начало XX века можно с полным правом назнать эпилогом развития традиционной полинезийской татуировки. дело ее затухания протекал в различном темпе в зависимости от условий, которые складывались на различных островах. Отмирали прежде только функции татуировки, значение, которое вкладывалось островитянами в те или другие мотивы, поскольку с точки зрения устойчивости самих знаков, они оставались на теле их обладателей кроме долгое время. К середине прошлого века среди представителей старшего поколения еще позволительно было встретить туземцев, татуированных согласно традиционным образцам. но молодежь уже избегала татуировки, стыдилась древнего обычая. Молодые не хотят, для белые рассматривали их в качестве экзотических достопримечательностей.

Однако европейское влияние не смогло перечеркнуть культуру и традиции полинезийцев окончательно. В XX веке постепенное повышение уровня жизни, соединение разрозненных в прошлом и постоянно враждовавших друг с другом племенных групп, образование нового надплеменного сознания, опирающегося для традиции и общность судеб в трагические годы колониализма, наконец, введение системы образования привели к тому, что для многих полинезийских островах их коренные обитатели после первоначального слепого принятия навязанных им европейских образцов культуры начали осознавать, к чему ведет гибель культуры их предков. Это подметил исследователь М.Кинг на примере отношения современного новозеландского общества к традиционной татуировке маори. Анкетированные исследователем маориские женщины в 1968 году желали помощь к процедуре татуирования. Объяснение их желания оказалось удивительно простым: это по-маориски. Моко для этих женщин – видимое воплощение культуры маори, повторение неповторимости маори в мире, который становился все более европеизированным.

Приведем характерное высказывание одного маори: «У тебя могут украсть все твои самые ценные багаж, но никто не лишит тебя твоего моко». В годы, о которых идет речь, чуть небольшое количество мужчин носили татуировку подобного типа. Значение моко отвечало понятию, смысл которого современные маори объясняют двояко. С одной стороны, это обычаи, с новый -подтверждение, что ты маори.

Европейцы далеко не моментально поняли значение татуировки для народов Полинезии. Сначала они воспринимали моко вроде общественное явление, исполняющее функции, аналогичные родовым гербам в Европе. Но родовой герб свидетельствовал о заслугах предков, а моко свидетельствовало о заслугах обладателей таких татуировок. отличие существенна. Были и другие толкования. Моко понимали как отражение племенного характера, пылкость которого проявлялись словно в орнаментике, так и в самом естестве островитян, а также в потребности устрашить врага.

Толкований татуировки моко чрезвычайно избыток и знакомство с мнениями разных исследователей отвлекло бы читателя в сторону, представляющую интерес если что для узких специалистов, перед которыми стоит много сложная задача. Ведь сначала европейцы сделали все возможное, дабы уничтожить либо неузнаваемо деформировать культурное явление, а затем уже задним числом задаются вопросом: а что это было?

Ситуация парадоксальная. Татуировка маори, осужденная точно явление, не вписывающееся в религиозные и моральные нормы европейской цивилизации XIX века, в конце XX уже вовсю была популяризирована в культуре Запада в виде одного из течений так называемого племенного стиля татуировки. Однако современная татуировка не в состоянии восстановить связи с традицией и вовремя всего с функциями, которые она выполняла в жизни островитян.